Эхо Москвы обсуждают Фотобанки
Плющев: Всем привет. С вами Александр Плющев. Сегодня будем говорить о фотостоках, фотобанках – где взять, куда положить, как заработать на фотографиях и так далее. Cегодня у нас соведущий Виктор Захарченко, директор по развитию социальной сети TooDoo. Добрый вечер, Витя.
Захарченко: Добрый вечер.
Плющев: Тема фотостоков и фотобанков заявлена. У нас Тимур АНИКИН, бильд-редактор ИД «Смена». Добрый вечер.
АНИКИН: Добрый вечер.
Плющев: Я скажу, что Виктор предложил мне эту тему и я без сомнений согласился по двум причинам. Во-первых, сразу несколько слушателей нам ее рекомендовали до того, я все не знал, с какой стороны подступиться. Во-вторых, и наша редакция «Эха Москвы», именно веб-редакция, часто сталкивается с необходимостью найти фотографию или еще что-то, какие-то взаимоотношения, иногда у меня спрашивают, где взять или как соотносится по авторским правам. Я поскольку не юрист, то могу лишь общего характера советы давать. Мне показалась эта тема весьма интересной, и вот сегодня мы за нее принялись. Ну, давайте, прежде всего, определим для тех слушателей, которые, может быть, случайно сейчас нас слушают, чтобы они не выключились сразу, что такое фотостоки и фотобанки и для чего они нужны в принципе.
АНИКИН: Фотобанки – это банки цифровой фотографии. Зайдя на такой банк в интернете, можно, заплатив энную сумму денег, сразу получить фотографию к себе на компьютер. Микростоки – это сравнительно новое явление. Раньше существовали только традиционные фотобанки, в которых снимки были достаточно дорогими – 200-400 долларов за один снимок. Когда техника стала более дешевой, стало больше фотолюбителей, которые могут хорошо снимать и профессионально расти, появились вначале 2000-х микростоковые фотобанки, где фотография стоит 1-10 долларов в среднем. На некоторых банках это 25 центов по самой простой лицензии и 30 долларов по самой дорогой лицензии.
Плющев: Ну вот сразу вопрос. Я сегодня в странном месте был – в больнице. Просто заходил. И там разговаривали два больных, пациента, и один другому говорил: «Сейчас самая продвинутая вещь вообще в интернете, говорил он авторитетно, это торренты. Там все вообще бесплатно. Я там книжек себе накачал, скачал «Графа Монте-Кристо» (а он такой, возрастной человек). И там фильмы. Я сейчас скажу – мне там скачают, сюда принесут на диске». Я это вот к чему говорю. Какой смысл в платных сервисах, если вообще есть некое ощущение, некая привычка у населения, в том числе и у весьма профессионального населения, которое использует фотографии в профессиональных целях, что интернет – это некое такое место, где все бесплатно?
АНИКИН: Ну, скажем так, есть самоуважение. И есть такой термин, как нищебродство. То есть стоимость одной продажи, скажем, моей на shutterstock – я уточню, что я не только веб-редактор, то есть покупающий для журнала, но и микростокер, то есть человек, там их продающий, следовательно ситуацию знаю с двух сторон. И средняя стоимость продажи на фотобанке, чаще всего, 10 рублей. То есть украсть фотографию в торрентах, использовать ее в своей коммерческой работе для дизайнера все равно, что у бабушки в метро вытащить 10 рублей и заработать на этом несколько тысяч рублей. То есть, это вопрос самоуважения. И стоимость вопроса тут такая, что…
Плющев: Но мне кажется, ты знаешь, хорошо, если речь идет о солидных, респектабельных изданиях, то да, наверное, так. Но у нас полно интернет-изданий, огромное количество, когда открываешь news.yandex.ru, какие-нибудь новости ищешь, там 552 ссылки, допустим, и такие издания, которых ты никогда и не видел и не слышал, кто-то их, оказывается, еще и читает, и у них у всех есть фотографии.
АНИКИН: Это понятно. Вопрос в том, что для них есть, во-первых, легальная возможность брать фотографии бесплатно, то есть, есть лицензия creative commands на том же сайте flickr – ты заходишь и в некоммерческих целях ты можешь ее использовать.
Плющев: Но, сопровождая ею заметку, которая сопровождается рекламой, ты в любом случае используешь ее в коммерческих целях.
АНИКИН: Да. Это раз. Но в России, сами знаете, как у нас с авторскими правами. Мы не говорим о том, что есть риск судебного преследования, хотя он есть. За украденную у меня фотографию я спокойно могу подать в суд и отсудить больше. Просто у нас отсутствует то, что я бы назвал культурой покупки. Я приведу такой пример, чтобы все всем стало ясно. Был недавно такой, как один из ваших прошлых фигурантов выражался, медиасрач в ЖЖ на тему журнала «Ф5». Журнал «Ф5» в своем пилотном номере поставил на обложку коллаж из различных Бараков Обам, то есть Барак Обама был центральным персонажем, коллаж этот они взяли с flickr, где тот был выложен в высоком разрешении для некоммерческого использования. И, как выяснилось в ходе обсуждения, автор этого коллажа даже не знал, что его работу использовал такой журнал, принадлежащий Михаилу Прохорову, который на тот момент как раз стал самым богатым человеком в России. Так что допустить, что у этих людей не хватило денег на покупку этой обложки, я, честно говоря, могу с трудом.
Плющев: Можно легко. Потому что у самых богатых людей обычно и бывают интернет-издания, у которых ни шиша нет денег. Это обычная история у нас.
АНИКИН: Но, все-таки, как-то слабо верится. По крайней мере, мне было очень удивительно слушать, как редакция журнала «Ф5» делает круглые глаза и говорит – «Мы использовали это не в коммерческих целях. Ведь наш журнал распространяется бесплатно. Значит, цели у нас некоммерческие». Это, на самом деле, такая вот разруха, которая в головах. И тут дело не в этих 10 рублях, которые все равно найдутся даже у самого жалкого сайта. Дело просто в нежелании платить за сделанную работу, за то, что ты быстро зашел, ввел ключевое слово, тут же скачал, и за полминуты у тебя есть нужная тебе фотография за два доллара. Ну, если человек не желает благодарить автора, ну, такой человек.
Плющев: Но это с одной стороны. Но, просто в голову пришла мысль – с другой стороны, ведь многие еще не берут на фотобанках почему? Смотри. Есть вещи эксклюзивные, которые делает собственный фотограф и которые покупают у фотографа эксклюзивно. На стоке может купить кто угодно. Точно так же и бесплатно можно найти фотографию, которую может взять кто угодно. Никому не хочется быть дураком, правда ведь? Я сегодня заплатил, а потом я в изданиях я увидел, что эту фотку скопировали еще 500 человек, которые не заплатили, очевидно совершенно.
АНИКИН: Скопировали с сайта?
Плющев: Конечно.
АНИКИН: Ну, это, опять же, вопрос совести. А в том, что касается печатной продукции, рекламной, есть вопрос высокого разрешения. И вот фотографии высокого разрешения, необходимого для печати, в Интернете украсть как раз гораздо сложнее. То есть, с веб-превьюшки 300 на 400, которая на стоке стоит от 1 доллара…
Плющев: Билборд не напечатаешь.
АНИКИН: Да. Я отмечу, кстати, что микростокеры продают не фотографии. Микростокеры продают лицензии. Фотография идет к лицензии бесплатно. То есть, если кто-то покупает иллюстрации к статье в печатном журнале и хочет выложить на сайте эту же картинку, ему нужно купить второй раз лицензию RF. Есть просто разные лицензии и разные условия использования. Если покупатель хочет печатать ее на футболках, на кружках, он должен купить ее по расширенной лицензии за 50-100 долларов, фотографу от этого перепадет 28 долларов, а не 25 центов, и так далее.
Плющев: Я напомню, что у нас в гостях Тимур АНИКИН из ИД «Смена». Вот, собственно, все, что я хотел напомнить.
Захарченко: Я хотел еще такой момент уточнить. Получается, что мы сейчас уходим немного в сторону этики. Потому что действительно есть такое стереотипное восприятие интернета как среды, где все бесплатно. Саша говорит о тиражировании фотографии СМИ – типичная ситуация, когда одно издание покупает добросовестно, размещает у себя в новости, а другие его уже перепечатывают и, допустим, ставят ссылку на это первоисточник, вернее, на того, кто купил. В таком случае получается нарушение или нет?
АНИКИН: Да, безусловно. Потому что фотографу от этой ссылки ни жарко ни холодно. Я, кстати, хотел бы привести один забавный случай, который иллюстрирует, что не только у нас в России плохо с правами. Не так давно на крупнейшем сайте shutterstock.com, это американский фотобанк номер один в индустрии, был очень забавный случай и, опять же, целый медиасрач, когда выяснилось, что…
Плющев: Тебе, очевидно, понравилось это слово.
АНИКИН: Да, я его давно использую. Спасибо товарищу Бершидскому. Когда выяснилось, что победительница одного из конкурсов живописи, член американского общества акварелистов, по-моему, известный именитый художник, просто непонятно каким образом скопировала – ну, не пиксель в пиксель, с живописью это сложно, но, видимо, с какими-то принтами, с какими-то термотехнологиями, скопировала просто несколько стоковых рисунков и представила это как свои работы. То есть, совпадение было такое, что там сомнений вообще нет – черты лица, ракурсы, освещенность. То же самое лицо. И она получила за эти работы даже какую-то там медаль. Поднялся, конечно, шум, был скандал, ее исключили из этого общества. Но вот такие вещи происходят. Что же касается торрентов, то если я найду свою фотографию на torrents.ru, хотя я не буду искать, потому что это очень долго, я напишу администраторам, и так как они всегда снимают по просьбе правообладателей такие раздачи, то они ее снимут. Другой вопрос – ни у кого нет желания постоянно это мониторить, отслеживать и так далее. Некогда будет фотографировать.
Захарченко: Ну, мне кажется, торренты не являются все-таки конкурентами фотобанкам. Ведь на тех же самых фотобанках определенная часть баз фотографий идет бесплатно. То есть для некоммерческого использования, пожалуйста, бери, не плати.
АНИКИН: И для некоммерческого тоже. Есть лицензия Royalty Free, которая вообще бесплатная.
Захарченко: Соответственно, торренты все-таки специализируются немножко на другом контенте. Если же мы говорим о медиа-ресурсах, о СМИ, то им будут неинтересны клипарты, которые выкладываются по 1000-3000 изображений, которые, грубо говоря, статичны. А медиа-ресурсам как раз более интересны фотографии, привязанные к событиям, к информационным поводам. А здесь даже больше идет конкуренция не с микростоками, о которых мы говорим сегодня, а с фотобанками крупнейших информационных агентств – того же Reuters, Associated Press, ИТАР ТАСС в России, которые, в принципе, специализируются не на съемке клубничек, бабочек и веб-камер, а на съемке как раз информационных поводов, которые являются их иным источником доходов.
АНИКИН: Ну, я добавлю, Виктор, что стокеры тоже занимаются съемкой информационных поводов и по лицензии Editorial, которая исключает их использование в рекламе, продают эти снимки. То есть, Барак Обама на фотостоках представлен в изобилии.
Захарченко: Я в этом не сомневаюсь, но думаю, что во всяком случае пока это не конкуренция. Хоть и говорят, что блоги – конкуренты традиционных СМИ, какое-то здесь движение наметилось, но я думаю, что пока фотографы-любители не могут составить конкуренцию просто громадному количеству фотографов, которых пропускают на мероприятия, дают специальные разрешения, и они освещают события.
АНИКИН: Безусловно. Стокеров, я думаю, наверняка больше. 150 тысяч, плюс-минус несколько десятков. Но, все-таки, фотографы-профессионалы, которые на зарплате в Reuters, с которыми я тоже работал и работаю, в ИТАР ТАСС, в других мировых агентствах, то с профессионалами тут конкуренции не может быть никакой.
Захарченко: Сколько из России этих стокеров из числа, названного тобою?
АНИКИН: Не могу сказать цифру, но по косвенным признакам, по количеству их в топе, то есть среди топовых фотографов, по представленности на главных страницах фотобанков как «главный фотограф недели», «фото недели», ну, я думаю, что в тройке-четверке стран…
Захарченко: Ну, то есть порядок какой? Это тысяча человек или десять тысяч?
АНИКИН: Это, может быть, 10 000… от 10 до 30. Потому что фотобанки – это бизнес, который при минимуме вложений позволяет зарабатывать, может быть, не очень большие деньги, но для России деньги, и в твердой валюте.
Захарченко: Вот смотри, опять-таки, такой вопрос возникает, если опять возвращаться к сравнению фотобанков и фотостоков. Получается, что фотобанк – это штучная, но дорогая продажа фотографии.
АНИКИН: Классический фотобанк, да.
Захарченко: Да. А на фотобанке у тебя приняли 15, 20, 30 фотографий, и они ждут, и потихонечку капает копеечка с каждой фотографии.
АНИКИН: Да.
Захарченко: На твой взгляд, именно с позиции начинающего фотографа, который производит качественный продукт, это мы берем как априори, куда ему стоит стремиться – все-таки в фотобанк классический, где будет одна продажа, но дорогая, либо же в микросток?
АНИКИН: Я начну издалека, чтобы объяснить свою позицию по этому вопросу. Я тоже, когда начинал, думал, в основном, о деньгах. Сейчас я этим занимаюсь, в основном, не ради денег. Потому что, когда ты понимаешь, что ты можешь делать все более и более красивые снимки с использование фотоаппарата и фотошопа, все более и более красиво снимать людей, и у тебя просто зрения изменяется… Если год назад я сидел и просто видел Александра Плющева, то сейчас я вижу и Александра Плющева, и то, как на него падает свет, светлые участки, темные участки, выгодный и невыгодный ракурс. Это автоматически. Это изменение просто взгляда на мир фотографически. И куда стоит человеку идти, все зависит от того, чего он хочет – он хочет рубить большие деньги или он хочет стать хорошим фотографом. Если он станет хорошим фотографом, деньги приложатся обязательно. Если он будет работать в секторе стоков, то есть коммерческая позитивная фотография, ему это будет нравиться, он будет богат, будет счастлив. Если он поймет, что ему узки эти вот клипартные рамки, он сможет, овладев основами фотосъемки, работой с композицией и светом, уйти в художественную фотографию и, может, в какой-то фотобанк классический.
Захарченко: То есть, получается, что денежное мерило является, помимо всего прочего, еще и мерилом твоего мастерства и искусства, поскольку тебя могут субъективно оценить твои коллеги на каком-то сайте, сказать – хорошо, нехорошо, плюс, минус поставить. Это одно мерило. А другое мерило – это когда ты получаешь оценку рублем.
АНИКИН: Да, это абсолютно верно. И когда я начинал на flickr, я радовался просмотрам, комментариям, кто-то добавил в favourites. Когда ты переходишь на сток, favourites, конечно, тоже очень хорошо и просмотры, но рубль объективен. Человек, с тобой не знакомый, тебя оценивает. Вот буквально сегодня на нашем микростоковом форуме русскоязычном dolgachev.com я прочитал историю, как харьковский фотограф Антон, микростокер, в центре своего замечательного города Харькова нашел витрину коммерческого банка, в которой, собственно, изображен он сам, потому что он снял с собой клипарт, загрузил его на фотосток, банк его купил, и вот мы наблюдаем фотографию – Антон стоит на фоне самого себя в витрине банка. Грубо говоря, это то, ради чего работают многие, помимо денег. Знать, что ты востребован среди профессионалов.
Захарченко: Слушай, мне все-таки кажется, немного лукавая позиция. Потому что есть отличный сайт – photosite.ru. Не знаю, я не специалист по фоторесурсам, но вот для меня это такой старый именно форпост фотографов. Там люди занимаются творчеством, обсуждают моменты касаемо эстетики этого произведения. Там никаких денежных отношений нет. И я так понимаю, что очень большой пласт фотографов, которые это делают, они как раз не идут на микростоки, хотя их продукт хороший. Что их останавливает? Я не верю в то, что их останавливает тот момент, который для меня был немного шокирующим, когда я знакомился с темой – что, в принципе, если ты фотографируешь людей, нужно с каждым договариваться, подписывать с каждым соглашение, что ты можешь меня сфотографировать, а потом на мне заработать.
АНИКИН: Не только даже, когда людей. Даже когда ты снимаешь игрушки – вот буквально на этой неделе я снимал игрушки, сделанные одной мастерицей handmade, я должен взять т.н. проперти-релиз, что я этот продукт…
Захарченко: То есть любой продукт. Что останавливает этих людей, которые делают качественный фотопродукт, от участия в микростоках?
АНИКИН: Ну, у всех же свои тараканы. Я тоже знаю людей, которые стесняются, которые думают – я не смогу, это скучно и неинтересно. На самом-то деле, то, что ты говоришь – творчество на photosite, – и стоковая фотография друг другу не противоречат. Это просто разные сектора работы. Можно работать там и там. То есть когда я хожу и снимаю своим Canon широкоугольным Москву в ч/б, я не думаю о стоках. Мне просто нравится делать пейзажи Москвы. Никто тебя не ограничивает тем, чем ты будешь заниматься, и ты сможешь делать только это. Нет. Абсолютно. Просто это тот сегмент, где тебя ценят именно за то, что ты умеешь делать именно продукт коммерческий, ты умеешь делать его красиво и так, чтобы восхищались. Потому что среди топовых стоковых фотографий есть очень много просто замечательных работ.
Плющев: У нас в гостях Тимур АНИКИН, бильд-редактор ИД «Смена».
АНИКИН: И микростокер.
Плющев: Да, и микростокер. Можете присоединяться по смс +7 985 970 4545. Здесь уже довольно много смсок, потом почитаю вопросы, чуть попозже. Или на plushev.com – там есть чат, можно принять участие в некоторой дискуссии, там развернулась забавная. А я хочу пока зачитать одно письмо, которое пришло к нам на сайт echo.msk.ru. Оно большое, но, в общем, это не вопрос. Мне просто понравилось само по себе письмо. Можете прокомментировать – будет здорово. Alice Fox, менеджер, Россия, пишет, хотя, как потом из письма выяснилось, живет в Англии: «Это, на самом деле, адский труд. Тот, кто занимается фотографией профессионально, то есть хочет на этом заработать, должен много работать. Тот, кто хочет ХОРОШО заработать, должен ОЧЕНЬ много работать. Я фотограф-любитель и пытаюсь выйти на рынок профессиональной фотографии. Для многих мои рассуждения покажутся дилетантскими, но я все-таки рискну ввязаться в разговор. Так получилось, что я осталась не у дел в связи с кризисом и решила продвинуться в фотографии. Это было всегда на уровне “члена семьи, делающего travel photo из окна машины”. Недавно я присоединилась к любительскому клубу и, заняв в течение нескольких месяцев призовые места, решила двигаться дальше. Набрав в Google “Как заработать деньги на фотографии“, вышла на несколько stock sites. Да, требования варварские. Нужно реально иметь первоклассный equipment, прекрасно владеть Photoshop, и не жалеть времени и денег на плэнер и поездки. Резюме: буду ли я продолжать? Да. Потому что оказалось – дело не в том, какой у человека диплом или как дорого стоит его камера. Нужно уметь “увидеть” картинку, создать композицию, разглядеть что-то смешное и необычное в “заезженной” теме. Нужно чувствовать цвет, настроение, атмосферу. За каждой картинкой должна быть идея, история, опыт, юмор. Если человеку нечего сказать, ему незачем заниматься этим делом. Если у фотографа есть passion, он всегда найдет свою аудиторию. Так вот, к чему я это все. Несмотря на все трудности, я обязательно буду пользоваться профессиональными стоками. Это вопрос амбиций и честолюбия – я всегда добивалась, чего хотела. Кстати, я живу в Англии, и здесь полно freelance photographers. Капитализм, конкуренция и, как всегда, победит сильнейший и наиболее талантливый. Я верю в свой талант и способности. Заранее спасибо за комментарии. Не хотела обидеть профессионалов. Всем удачи».
Захарченко: Тимур, если позволите, сначала я прокомментирую. Мне кажется, что отличная иллюстрация идеи «длинного хвоста», которую мистер Андресон задвинул в массы. Так вот, действительно, те люди, которые не являются профессиональными фотографами, создают тот большой и длинный хвост предложения, который, в принципе, и создает конкуренцию для рынка. Если раньше фотографии приходили в те же самые СМИ как раз от профессионалов, то сейчас, с доступностью техники… да, действительно, там требования по фотошопу, по умению обрабатывать, правильно ставить свет достаточно высоки. Насколько я понимаю, зарубается половина фотографий как минимум.
АНИКИН: Не совсем. Я прокомментирую чуть попозже.
Захарченко: И, соответственно, мне кажется, что действительно, это один из тех стереотипов, которые нужно развенчать. Это адский труд. Это как и любая другая работа должно восприниматься. Нельзя фотографировать с коленки какие-то объекты дрожащим фотоаппаратом и получать за это вменяемые деньги. Да, это может быть хобби. Вы поймаете раз в день-два какой-то удачный объект. Но, в принципе, это именно адская работа, наверное, сопоставимая с другими формами получения денег через интернет.
АНИКИН: Ну, по поводу письма Элис – я хотел бы сказать, что она молодец, она почти во всем права, подписываюсь. Взгляд у нее нисколько не дилетантский. Не права она в том, что необходима очень профессиональная аппаратура. Она необходима для того, чтобы зарабатывать много. И то не всем. Некоторые люди имеют несколько тысяч долларов, снимая на тушку среднего уровня с каким-то минимальным дешевым светом и так далее. И поездки – если вы снимаете так называемый outdoor, то есть снаружи, тогда да, поездки. Если вы любите снимать объекты дома, как это люблю делать я, тогда ездить никуда не надо. Если вы снимаете людей, опять же, ездить никуда не надо. Так вот, то, о чем говорил Виктор – адский труд, только если вы хотите зарабатывать много. Стоки тем и хороши, что это ни к чему тебя не обязывает. Если ты хочешь иметь стабильно какие-то небольшие деньги, ты можешь выйти на этот уровень и, подгружая по чуть-чуть, это удерживать. Сейчас, конечно, труднее – много желающих, но все равно можно. Вот если вы хотите зарабатывать много, тогда да, труд действительно адский.
Захарченко: Сколько у тебя времени отнимает работа над одной фотографией, которая проходит?
АНИКИН: Ну, это зависит от фотографии. Потому что если это, скажем, какой-нибудь телефон, а я люблю снимать проводные телефоны, странное хобби, я его снимаю на белом фоне так, чтобы там было минимум обработки. За пять минут я делаю фотографию – с учетом того, что нужно прописать еще 50 ключевых слов по-английски, дать описание и отправить ее. 5, 10, 15 минут. Если это какой-то пейзаж, требующий вмешательства по цветам, или фотография, требующая ретуши значительной, ну, могу провозиться до часа и больше. А так как начинал я вообще с полного нуля в фотошопе и фотографии, то есть такой Буратино, когда я только начинал, это могло быть полтора-два часа. То есть я пришел на стоки (это к комментарию Элис), вообще не умея ничего. И уже там я вырос. Потому что, во-первых, это сообщество, которое тебе помогает, то есть друзья-микростокеры, а во-вторых, это азарт. Когда ты вступаешь в эту игру, ты видишь вокруг себя профессионалов и стараешься тянуться. Ты читаешь, ты изучаешь чужие работы, ты смотришь и растешь быстрее, чем если бы ты снимал для себя.
Захарченко: Слушай, а вот друзья… Мне немного это непонятно. Это же конкуренция. Чем больше вас там, тем больше предложений, тем меньше, соответственно, каждому из вас капает.
АНИКИН: Ну, с одной стороны, да. Сейчас в связи с кризисом, может, сократилось количество покупателей немного, количество фотографий, которые они покупают. А, скажем, количество фотографов только увеличивается. И сливки с этого рынка сняли те, кто пришел в 2004-2005 гг. Тогда за относительно средненькие снимки можно было получать очень неплохо. Сейчас уже, когда ты заходишь, 70-90 тысяч фотографий еженедельно на shutterstock, и база общая в 7,5 миллионов. Это один сток. Ну, и ведущая пятерка – те же цифры. Это достаточно серьезно. И за хорошие деньги нужно уже расти, конкурировать, а маленькие будут у тебя все равно. Насчет конкуренции – ну, эти деньги не стоят того, чтобы убивать, грызть горло и так далее. Тем более, когда вы вместе, вы друг другу помогаете, это окупается. То есть вы знаете, что на этом стоке стоит делать так, на другом так, вы друг с другом советуетесь, вы отслеживаете. Все равно здесь эффект синергетический, мне кажется, больше, чем конкурентный.
Плющев: Наш постоянный теперь уже слушатель, недавний герой нашей программы Феликс Мучник, спрашивает: «Как директор Софт-Кея я примерно представляю себе количество небольших программирующих команд в России от 1 до 5 человек и сколько они зарабатывают. Это вполне приемлемые цифры, а иногда и намного более, для российских программистов. Как вы думаете, сколько примерно фотолюбителей могут заработать и насколько приличные деньги с помощью сервиса, аналогичного Софт-Кею, Саунд-Кею, то есть если кто-то возьмет на себя проблему заключения договоров, продажи и почему?»
Захарченко: Я бы добавил сюда вопрос Виктора Маслова, в котором он подписался «фотобаночник, Москва». Он как раз говорит о том, что в России не так просто, насколько я понимаю, работать с подобными серверами. Наше законодательство требует заключения договора с одной стороны со СМИ, которое покупает, так и договора с автором, который потенциально загружает. Ну и, насколько я понимаю, западные сервисы работают все по принципы оферты, то есть никакого документального бумажного подтверждения не нужно. Возможно, я ошибаюсь, но я попробую догадаться. Как раз в вопросе Феликса кроется то, насколько реален такой сервер, который закроет здесь в России как раз проблему юридическую и будет как раз париться с авторами, с заключениями договоров и, с другой стороны, обеспечит нормальную работу для СМИ, которые покупают. Ведь мы обсуждали как раз тему, почему СМИ не покупают официально изображения, а ведь для многих это действительно головная боль – как потом это все провести официально через договорные отношения.
АНИКИН: Ну, умелый бухгалтер, я думаю, все-таки проведет.
Захарченко: Россия – это страна умелых бухгалтеров, да.
АНИКИН: Да, вынужденно. Скажем так, Феликс немного опоздал, потому что есть уже представитель официальный сайта dreamstime, одного из большой пятерки стоков, и, кстати, первое свое изображение в сети, которое я нашел и использовал в коммерческих целях, оно было в русском сегменте, и я подозреваю, куплено именно с помощью этого посреднического сервиса. И есть один российский фотобанк, более или менее крупный, это микросток «Лори», и они предоставляют действительно все необходимые документы. У них чуть дороже, чем на западных стоках, и они ориентированы только на Россию. То есть, западные клиенты вряд ли закупаются тут. Что же касается западных банков, то когда фотограф начинает работать с фотобанком, он подписывает с ним договор в электронной форме, где делегирует все права на свои работы и на все возможные виды их использования, абсолютно все там прописано. В свою очередь, когда я как редактор покупаю на этом стоке фотографию, я тоже подписываюсь под некоторыми условиями. То есть, юридически здесь все законно, правонарушения никакого нет, и единственная проблема, которая здесь может возникнуть, это именно несовершенство российских законов, которые вообще не учитывают этот сегмент. Я не думаю, что они что-то запрещают. Они просто не учитывают. И так как самого факта правонарушения здесь нет, истца нет, мне незнакомы случаи, когда при покупке на таких вот банках возникали какие-то неприятности.
Захарченко: Вопрос даже стоит не в возможном судебном иске, а в вопросе списания денег.
АНИКИН: Ну, это суммы, как мы уже говорили, не очень большие. Может, десятки долларов в месяц. И статья, по которой их можно провести, опять же, я думаю, у умелого бухгалтера найдется. Я не представляю себе иск в налоговой из-за 30 долларов. Если такое будет, значит, дело на самом деле не в 30 долларах, все это прекрасно понимают.
Захарченко: На самом деле, если говорить о том же lori.ru, я знаю этот проект, получается, что это такая вынужденная мера, потому что Россия вынуждена работать по бумажным принципам. Как только найдется способ избежать этого ненужного, обременяющего звена в части бумажных договоров, соответственно, необходимость в российской такой прокладке отпадет.
АНИКИН: Нет. По двум причинам. Во-первых, все-таки есть национальная специфика – какие-то фотографии, которые возможны только здесь. Мне, допустим, когда я работал в одном из изданий в провинции, понадобилось фото мороженого – обычного стаканчика. Ни на одном западном стоке я его не нашел. Я мог бы дойти до ларька, но время уже поджимало. Я заключил договор с lori очень быстренько авансом и купил это мороженое. Это раз. Во-вторых, есть определенный процент фотографов и определенный процент покупателей, которые не владеют английским языком.
Плющев: Я вдруг подумал – а стоила фотография наверняка больше, чем собственно оригинал, мороженое.
АНИКИН: Конечно. Она стоила 90 рублей.
Захарченко: Сколько ж мороженого можно купить!?
Плющев: Три порции, как минимум.
АНИКИН: Увы, номер сдавался, и времени бежать в ларек не было. Так вот, был определенный процент людей, которые не владеют английским, для которых прописывание ключевых слов – главная мука. А если у твоей фотки не прописаны слова как следует, ее просто в этом потоке не найдут, среди этих миллионов. Соответственно, прописывание слов становится самой мучительной головной болью – хуже, чем съемка, хуже, чем обработка. И такие люди, которые не сильно парятся на заработке, для которых это не единственный источник дохода, идут на lori и продают сколько-то там фотографий – меньше, чем продавали бы в западных банках, ну и, в общем-то, все довольны. Поэтому я думаю, что этот ресурс будет оставаться, и они вообще молодцы, что они в России начали первыми. Я желаю им всяческой удачи. И я думаю, что, может, появятся еще какие-то банки, они даже сейчас появляются, но так как на рынок выйти сложно, он уже плотный, конкуренция достаточно мощная…
Захарченко: Ну, по поводу Феликса я бы не спешил с заявлениями, что Феликс опоздал, зная его умение. Если возвращаться к теме русскоязычной специфике, у того же lori какова сейчас база пользователей?
АНИКИН: Честно говоря, не знаю. Я не продаюсь активно на этом сайте и не покупаю сейчас. Ну, несколько тысяч человек точно, я думаю. Больше 10 000. Если Александр откроет интернет, он тут же это увидит.
Плющев: Более того, он открыт, но на сайте plushev.com, где идет видеотрансляция, и здесь в чате задают тебе вопрос – а я напомню, у нас в гостях Тимур АНИКИН, бильд-редактор ИД «Смена» и микростокер, как мы выяснили уже. «Интересно узнать о том, какие сервисы в России и сколько их и есть ли конкуренция между сервисами?» – спрашивает Сергей.
АНИКИН: Ну, это то, о чем я только что говорил. Есть единственный большой такой банк – lori.ru, есть много мелюзги, которая закрывалась уже неоднократно, потому что это очень сложно – организация фотобанка. Скажем, на shutterstock есть больше ста человек, которые все фотографии проверяют. То есть, каждая фотография из этих десятков тысяч ежедневных должна быть проверена. Это должны быть люди, которые понимают, что делают, у которых есть глаз, которые не должны наугад выбирать фотографии. Им надо платить зарплату, нужно писать интерфейс сайта, нужны связки с платежными системами. То есть, организация фотобанка требует значительных вложений. И самые вложения будут на промо кампанию. Потому что, вот уже сколько этих банков, и вы попробуйте меня туда заманить, чтобы я у вас покупал. Я, на самом деле, не прогнозирую, что в России появятся такие мощные фотобанки, если кто-то не захочет потратить порядка 10 миллионов долларов, чтобы просто оно было. Скорее будут представительства других участников большой пятерки – из Istockphoto, очень мощного сайта, может быть, из Shutterstock и так далее. Поэтому вот из российских сервисов упомянутый lori, и все.
Захарченко: Получается, что на этом рынке как раз сейчас доминирует предложение традиционных фотобанков классических, тех же информационных агентств.
АНИКИН: На каком именно рынке?
Захарченко: На рынке предложения. Я не говорю о том, что пользователь может свои фотографии туда загрузить. А предложение основное как раз исходит от информационных агентств.
АНИКИН: По новостной фотографии – абсолютно, 100%. На lori, насколько я помню, нет editorial. По клипартам все, кому нужны простые тематические снимки, как правило, все-таки идут на Запад, потому что цена вопроса такая, что гораздо лучше, чем платить фотографу, все-таки выучить чуть-чуть английский язык и купить.
Плющев: Сейчас перейдем к вашим вопросам, которые уже пришли на смс +7 985 970 4545. Несколько я задам. А также с чата, сопровождающего видеотрансляцию на plushev.com. Короткие тут достаточно вопросы. Некоторые могут показаться не очень в тему, но тем не менее, мы на все постараемся ответить. Дима спрашивает: «Дайте, пожалуйста, ссылку на нормальные автоспортивные микростоки».
АНИКИН: Автоспортивные? На микростоке нет специализации в целом по банку. Есть раздел, скажем, transportation, где очень много фотографий мотоциклов, машин и так далее. Они есть на всех больших стоках – dreamstime.com, Istockphoto, Shutterstock. То есть там всяческой тематики, в том числе со спортивных гонок, достаточно.
Захарченко: Я думаю, что мы после эфира этого подготовим список ссылок и опубликуем на plushev.com, которые можно обнаружить будет, там будут как раз ссылки на крупнейшие фотобанки.
АНИКИН: Я добавлю, Виктор. Если у кого-то будет вопрос непосредственно к стокеру, то вбейте мое имя в Google или Yandex – все мои контакты всплывут, можно задать directly.
Плющев: Понятно. Напрямую. Другой уже Дима спрашивает, как вы оцениваете istockphoto.
АНИКИН: Хотел бы про него рассказать даже немножечко. Это очень крутой фотобанк, он стоит немножко особняком, потому что у них самые жесткие требования по индустрии, у них есть требования на загрузку – допустим, 15 фотографий в неделю, пока та не продашь несколько сотен фотографий. А, скажем, все остальные позволяют грузить хоть 500 в месяц. Shutterstock вообще не имеет лимита, у dreamstime он большой, istockphoto – 15 и все.
Захарченко: Они же были первыми.
АНИКИН: Насколько я помню, да. Плюс – у них очень жесткие технические требования. Те самые инспекторы, которые сидят, буквально под лупой там все рассматривают. При малейшем подозрении, что тут что-то нечисто, все, до свидания, грузи по новой. И уже незачет этих 15. И есть тут такая особенность – там очень много эксклюзивщиков, своих эксклюзивных фотографов, которые больше вообще не работают ни на одном стоке. Это непременное условие этого фотобанка. Их фотографии выводятся выше в поиске, у них больше комиссия за продажи. Поэтому там очень много эксклюзивщиков, которые делают уникальные работы, которых больше ни у кого нет, и они тусуются только на istockphoto. И как покупатель я использую istockphoto и dreamstime, хотя istockphoto подороже, именно из тех соображений, что там есть просто классные фотографии, и там процент шлака минимален.
Захарченко: Штучный, уникальный продукт.
Захарченко: Добрый вечер.
Плющев: Тема фотостоков и фотобанков заявлена. У нас Тимур АНИКИН, бильд-редактор ИД «Смена». Добрый вечер.
АНИКИН: Добрый вечер.
Плющев: Я скажу, что Виктор предложил мне эту тему и я без сомнений согласился по двум причинам. Во-первых, сразу несколько слушателей нам ее рекомендовали до того, я все не знал, с какой стороны подступиться. Во-вторых, и наша редакция «Эха Москвы», именно веб-редакция, часто сталкивается с необходимостью найти фотографию или еще что-то, какие-то взаимоотношения, иногда у меня спрашивают, где взять или как соотносится по авторским правам. Я поскольку не юрист, то могу лишь общего характера советы давать. Мне показалась эта тема весьма интересной, и вот сегодня мы за нее принялись. Ну, давайте, прежде всего, определим для тех слушателей, которые, может быть, случайно сейчас нас слушают, чтобы они не выключились сразу, что такое фотостоки и фотобанки и для чего они нужны в принципе.
АНИКИН: Фотобанки – это банки цифровой фотографии. Зайдя на такой банк в интернете, можно, заплатив энную сумму денег, сразу получить фотографию к себе на компьютер. Микростоки – это сравнительно новое явление. Раньше существовали только традиционные фотобанки, в которых снимки были достаточно дорогими – 200-400 долларов за один снимок. Когда техника стала более дешевой, стало больше фотолюбителей, которые могут хорошо снимать и профессионально расти, появились вначале 2000-х микростоковые фотобанки, где фотография стоит 1-10 долларов в среднем. На некоторых банках это 25 центов по самой простой лицензии и 30 долларов по самой дорогой лицензии.
Плющев: Ну вот сразу вопрос. Я сегодня в странном месте был – в больнице. Просто заходил. И там разговаривали два больных, пациента, и один другому говорил: «Сейчас самая продвинутая вещь вообще в интернете, говорил он авторитетно, это торренты. Там все вообще бесплатно. Я там книжек себе накачал, скачал «Графа Монте-Кристо» (а он такой, возрастной человек). И там фильмы. Я сейчас скажу – мне там скачают, сюда принесут на диске». Я это вот к чему говорю. Какой смысл в платных сервисах, если вообще есть некое ощущение, некая привычка у населения, в том числе и у весьма профессионального населения, которое использует фотографии в профессиональных целях, что интернет – это некое такое место, где все бесплатно?
АНИКИН: Ну, скажем так, есть самоуважение. И есть такой термин, как нищебродство. То есть стоимость одной продажи, скажем, моей на shutterstock – я уточню, что я не только веб-редактор, то есть покупающий для журнала, но и микростокер, то есть человек, там их продающий, следовательно ситуацию знаю с двух сторон. И средняя стоимость продажи на фотобанке, чаще всего, 10 рублей. То есть украсть фотографию в торрентах, использовать ее в своей коммерческой работе для дизайнера все равно, что у бабушки в метро вытащить 10 рублей и заработать на этом несколько тысяч рублей. То есть, это вопрос самоуважения. И стоимость вопроса тут такая, что…
Плющев: Но мне кажется, ты знаешь, хорошо, если речь идет о солидных, респектабельных изданиях, то да, наверное, так. Но у нас полно интернет-изданий, огромное количество, когда открываешь news.yandex.ru, какие-нибудь новости ищешь, там 552 ссылки, допустим, и такие издания, которых ты никогда и не видел и не слышал, кто-то их, оказывается, еще и читает, и у них у всех есть фотографии.
АНИКИН: Это понятно. Вопрос в том, что для них есть, во-первых, легальная возможность брать фотографии бесплатно, то есть, есть лицензия creative commands на том же сайте flickr – ты заходишь и в некоммерческих целях ты можешь ее использовать.
Плющев: Но, сопровождая ею заметку, которая сопровождается рекламой, ты в любом случае используешь ее в коммерческих целях.
АНИКИН: Да. Это раз. Но в России, сами знаете, как у нас с авторскими правами. Мы не говорим о том, что есть риск судебного преследования, хотя он есть. За украденную у меня фотографию я спокойно могу подать в суд и отсудить больше. Просто у нас отсутствует то, что я бы назвал культурой покупки. Я приведу такой пример, чтобы все всем стало ясно. Был недавно такой, как один из ваших прошлых фигурантов выражался, медиасрач в ЖЖ на тему журнала «Ф5». Журнал «Ф5» в своем пилотном номере поставил на обложку коллаж из различных Бараков Обам, то есть Барак Обама был центральным персонажем, коллаж этот они взяли с flickr, где тот был выложен в высоком разрешении для некоммерческого использования. И, как выяснилось в ходе обсуждения, автор этого коллажа даже не знал, что его работу использовал такой журнал, принадлежащий Михаилу Прохорову, который на тот момент как раз стал самым богатым человеком в России. Так что допустить, что у этих людей не хватило денег на покупку этой обложки, я, честно говоря, могу с трудом.
Плющев: Можно легко. Потому что у самых богатых людей обычно и бывают интернет-издания, у которых ни шиша нет денег. Это обычная история у нас.
АНИКИН: Но, все-таки, как-то слабо верится. По крайней мере, мне было очень удивительно слушать, как редакция журнала «Ф5» делает круглые глаза и говорит – «Мы использовали это не в коммерческих целях. Ведь наш журнал распространяется бесплатно. Значит, цели у нас некоммерческие». Это, на самом деле, такая вот разруха, которая в головах. И тут дело не в этих 10 рублях, которые все равно найдутся даже у самого жалкого сайта. Дело просто в нежелании платить за сделанную работу, за то, что ты быстро зашел, ввел ключевое слово, тут же скачал, и за полминуты у тебя есть нужная тебе фотография за два доллара. Ну, если человек не желает благодарить автора, ну, такой человек.
Плющев: Но это с одной стороны. Но, просто в голову пришла мысль – с другой стороны, ведь многие еще не берут на фотобанках почему? Смотри. Есть вещи эксклюзивные, которые делает собственный фотограф и которые покупают у фотографа эксклюзивно. На стоке может купить кто угодно. Точно так же и бесплатно можно найти фотографию, которую может взять кто угодно. Никому не хочется быть дураком, правда ведь? Я сегодня заплатил, а потом я в изданиях я увидел, что эту фотку скопировали еще 500 человек, которые не заплатили, очевидно совершенно.
АНИКИН: Скопировали с сайта?
Плющев: Конечно.
АНИКИН: Ну, это, опять же, вопрос совести. А в том, что касается печатной продукции, рекламной, есть вопрос высокого разрешения. И вот фотографии высокого разрешения, необходимого для печати, в Интернете украсть как раз гораздо сложнее. То есть, с веб-превьюшки 300 на 400, которая на стоке стоит от 1 доллара…
Плющев: Билборд не напечатаешь.
АНИКИН: Да. Я отмечу, кстати, что микростокеры продают не фотографии. Микростокеры продают лицензии. Фотография идет к лицензии бесплатно. То есть, если кто-то покупает иллюстрации к статье в печатном журнале и хочет выложить на сайте эту же картинку, ему нужно купить второй раз лицензию RF. Есть просто разные лицензии и разные условия использования. Если покупатель хочет печатать ее на футболках, на кружках, он должен купить ее по расширенной лицензии за 50-100 долларов, фотографу от этого перепадет 28 долларов, а не 25 центов, и так далее.
Плющев: Я напомню, что у нас в гостях Тимур АНИКИН из ИД «Смена». Вот, собственно, все, что я хотел напомнить.
Захарченко: Я хотел еще такой момент уточнить. Получается, что мы сейчас уходим немного в сторону этики. Потому что действительно есть такое стереотипное восприятие интернета как среды, где все бесплатно. Саша говорит о тиражировании фотографии СМИ – типичная ситуация, когда одно издание покупает добросовестно, размещает у себя в новости, а другие его уже перепечатывают и, допустим, ставят ссылку на это первоисточник, вернее, на того, кто купил. В таком случае получается нарушение или нет?
АНИКИН: Да, безусловно. Потому что фотографу от этой ссылки ни жарко ни холодно. Я, кстати, хотел бы привести один забавный случай, который иллюстрирует, что не только у нас в России плохо с правами. Не так давно на крупнейшем сайте shutterstock.com, это американский фотобанк номер один в индустрии, был очень забавный случай и, опять же, целый медиасрач, когда выяснилось, что…
Плющев: Тебе, очевидно, понравилось это слово.
АНИКИН: Да, я его давно использую. Спасибо товарищу Бершидскому. Когда выяснилось, что победительница одного из конкурсов живописи, член американского общества акварелистов, по-моему, известный именитый художник, просто непонятно каким образом скопировала – ну, не пиксель в пиксель, с живописью это сложно, но, видимо, с какими-то принтами, с какими-то термотехнологиями, скопировала просто несколько стоковых рисунков и представила это как свои работы. То есть, совпадение было такое, что там сомнений вообще нет – черты лица, ракурсы, освещенность. То же самое лицо. И она получила за эти работы даже какую-то там медаль. Поднялся, конечно, шум, был скандал, ее исключили из этого общества. Но вот такие вещи происходят. Что же касается торрентов, то если я найду свою фотографию на torrents.ru, хотя я не буду искать, потому что это очень долго, я напишу администраторам, и так как они всегда снимают по просьбе правообладателей такие раздачи, то они ее снимут. Другой вопрос – ни у кого нет желания постоянно это мониторить, отслеживать и так далее. Некогда будет фотографировать.
Захарченко: Ну, мне кажется, торренты не являются все-таки конкурентами фотобанкам. Ведь на тех же самых фотобанках определенная часть баз фотографий идет бесплатно. То есть для некоммерческого использования, пожалуйста, бери, не плати.
АНИКИН: И для некоммерческого тоже. Есть лицензия Royalty Free, которая вообще бесплатная.
Захарченко: Соответственно, торренты все-таки специализируются немножко на другом контенте. Если же мы говорим о медиа-ресурсах, о СМИ, то им будут неинтересны клипарты, которые выкладываются по 1000-3000 изображений, которые, грубо говоря, статичны. А медиа-ресурсам как раз более интересны фотографии, привязанные к событиям, к информационным поводам. А здесь даже больше идет конкуренция не с микростоками, о которых мы говорим сегодня, а с фотобанками крупнейших информационных агентств – того же Reuters, Associated Press, ИТАР ТАСС в России, которые, в принципе, специализируются не на съемке клубничек, бабочек и веб-камер, а на съемке как раз информационных поводов, которые являются их иным источником доходов.
АНИКИН: Ну, я добавлю, Виктор, что стокеры тоже занимаются съемкой информационных поводов и по лицензии Editorial, которая исключает их использование в рекламе, продают эти снимки. То есть, Барак Обама на фотостоках представлен в изобилии.
Захарченко: Я в этом не сомневаюсь, но думаю, что во всяком случае пока это не конкуренция. Хоть и говорят, что блоги – конкуренты традиционных СМИ, какое-то здесь движение наметилось, но я думаю, что пока фотографы-любители не могут составить конкуренцию просто громадному количеству фотографов, которых пропускают на мероприятия, дают специальные разрешения, и они освещают события.
АНИКИН: Безусловно. Стокеров, я думаю, наверняка больше. 150 тысяч, плюс-минус несколько десятков. Но, все-таки, фотографы-профессионалы, которые на зарплате в Reuters, с которыми я тоже работал и работаю, в ИТАР ТАСС, в других мировых агентствах, то с профессионалами тут конкуренции не может быть никакой.
Захарченко: Сколько из России этих стокеров из числа, названного тобою?
АНИКИН: Не могу сказать цифру, но по косвенным признакам, по количеству их в топе, то есть среди топовых фотографов, по представленности на главных страницах фотобанков как «главный фотограф недели», «фото недели», ну, я думаю, что в тройке-четверке стран…
Захарченко: Ну, то есть порядок какой? Это тысяча человек или десять тысяч?
АНИКИН: Это, может быть, 10 000… от 10 до 30. Потому что фотобанки – это бизнес, который при минимуме вложений позволяет зарабатывать, может быть, не очень большие деньги, но для России деньги, и в твердой валюте.
Захарченко: Вот смотри, опять-таки, такой вопрос возникает, если опять возвращаться к сравнению фотобанков и фотостоков. Получается, что фотобанк – это штучная, но дорогая продажа фотографии.
АНИКИН: Классический фотобанк, да.
Захарченко: Да. А на фотобанке у тебя приняли 15, 20, 30 фотографий, и они ждут, и потихонечку капает копеечка с каждой фотографии.
АНИКИН: Да.
Захарченко: На твой взгляд, именно с позиции начинающего фотографа, который производит качественный продукт, это мы берем как априори, куда ему стоит стремиться – все-таки в фотобанк классический, где будет одна продажа, но дорогая, либо же в микросток?
АНИКИН: Я начну издалека, чтобы объяснить свою позицию по этому вопросу. Я тоже, когда начинал, думал, в основном, о деньгах. Сейчас я этим занимаюсь, в основном, не ради денег. Потому что, когда ты понимаешь, что ты можешь делать все более и более красивые снимки с использование фотоаппарата и фотошопа, все более и более красиво снимать людей, и у тебя просто зрения изменяется… Если год назад я сидел и просто видел Александра Плющева, то сейчас я вижу и Александра Плющева, и то, как на него падает свет, светлые участки, темные участки, выгодный и невыгодный ракурс. Это автоматически. Это изменение просто взгляда на мир фотографически. И куда стоит человеку идти, все зависит от того, чего он хочет – он хочет рубить большие деньги или он хочет стать хорошим фотографом. Если он станет хорошим фотографом, деньги приложатся обязательно. Если он будет работать в секторе стоков, то есть коммерческая позитивная фотография, ему это будет нравиться, он будет богат, будет счастлив. Если он поймет, что ему узки эти вот клипартные рамки, он сможет, овладев основами фотосъемки, работой с композицией и светом, уйти в художественную фотографию и, может, в какой-то фотобанк классический.
Захарченко: То есть, получается, что денежное мерило является, помимо всего прочего, еще и мерилом твоего мастерства и искусства, поскольку тебя могут субъективно оценить твои коллеги на каком-то сайте, сказать – хорошо, нехорошо, плюс, минус поставить. Это одно мерило. А другое мерило – это когда ты получаешь оценку рублем.
АНИКИН: Да, это абсолютно верно. И когда я начинал на flickr, я радовался просмотрам, комментариям, кто-то добавил в favourites. Когда ты переходишь на сток, favourites, конечно, тоже очень хорошо и просмотры, но рубль объективен. Человек, с тобой не знакомый, тебя оценивает. Вот буквально сегодня на нашем микростоковом форуме русскоязычном dolgachev.com я прочитал историю, как харьковский фотограф Антон, микростокер, в центре своего замечательного города Харькова нашел витрину коммерческого банка, в которой, собственно, изображен он сам, потому что он снял с собой клипарт, загрузил его на фотосток, банк его купил, и вот мы наблюдаем фотографию – Антон стоит на фоне самого себя в витрине банка. Грубо говоря, это то, ради чего работают многие, помимо денег. Знать, что ты востребован среди профессионалов.
Захарченко: Слушай, мне все-таки кажется, немного лукавая позиция. Потому что есть отличный сайт – photosite.ru. Не знаю, я не специалист по фоторесурсам, но вот для меня это такой старый именно форпост фотографов. Там люди занимаются творчеством, обсуждают моменты касаемо эстетики этого произведения. Там никаких денежных отношений нет. И я так понимаю, что очень большой пласт фотографов, которые это делают, они как раз не идут на микростоки, хотя их продукт хороший. Что их останавливает? Я не верю в то, что их останавливает тот момент, который для меня был немного шокирующим, когда я знакомился с темой – что, в принципе, если ты фотографируешь людей, нужно с каждым договариваться, подписывать с каждым соглашение, что ты можешь меня сфотографировать, а потом на мне заработать.
АНИКИН: Не только даже, когда людей. Даже когда ты снимаешь игрушки – вот буквально на этой неделе я снимал игрушки, сделанные одной мастерицей handmade, я должен взять т.н. проперти-релиз, что я этот продукт…
Захарченко: То есть любой продукт. Что останавливает этих людей, которые делают качественный фотопродукт, от участия в микростоках?
АНИКИН: Ну, у всех же свои тараканы. Я тоже знаю людей, которые стесняются, которые думают – я не смогу, это скучно и неинтересно. На самом-то деле, то, что ты говоришь – творчество на photosite, – и стоковая фотография друг другу не противоречат. Это просто разные сектора работы. Можно работать там и там. То есть когда я хожу и снимаю своим Canon широкоугольным Москву в ч/б, я не думаю о стоках. Мне просто нравится делать пейзажи Москвы. Никто тебя не ограничивает тем, чем ты будешь заниматься, и ты сможешь делать только это. Нет. Абсолютно. Просто это тот сегмент, где тебя ценят именно за то, что ты умеешь делать именно продукт коммерческий, ты умеешь делать его красиво и так, чтобы восхищались. Потому что среди топовых стоковых фотографий есть очень много просто замечательных работ.
Плющев: У нас в гостях Тимур АНИКИН, бильд-редактор ИД «Смена».
АНИКИН: И микростокер.
Плющев: Да, и микростокер. Можете присоединяться по смс +7 985 970 4545. Здесь уже довольно много смсок, потом почитаю вопросы, чуть попозже. Или на plushev.com – там есть чат, можно принять участие в некоторой дискуссии, там развернулась забавная. А я хочу пока зачитать одно письмо, которое пришло к нам на сайт echo.msk.ru. Оно большое, но, в общем, это не вопрос. Мне просто понравилось само по себе письмо. Можете прокомментировать – будет здорово. Alice Fox, менеджер, Россия, пишет, хотя, как потом из письма выяснилось, живет в Англии: «Это, на самом деле, адский труд. Тот, кто занимается фотографией профессионально, то есть хочет на этом заработать, должен много работать. Тот, кто хочет ХОРОШО заработать, должен ОЧЕНЬ много работать. Я фотограф-любитель и пытаюсь выйти на рынок профессиональной фотографии. Для многих мои рассуждения покажутся дилетантскими, но я все-таки рискну ввязаться в разговор. Так получилось, что я осталась не у дел в связи с кризисом и решила продвинуться в фотографии. Это было всегда на уровне “члена семьи, делающего travel photo из окна машины”. Недавно я присоединилась к любительскому клубу и, заняв в течение нескольких месяцев призовые места, решила двигаться дальше. Набрав в Google “Как заработать деньги на фотографии“, вышла на несколько stock sites. Да, требования варварские. Нужно реально иметь первоклассный equipment, прекрасно владеть Photoshop, и не жалеть времени и денег на плэнер и поездки. Резюме: буду ли я продолжать? Да. Потому что оказалось – дело не в том, какой у человека диплом или как дорого стоит его камера. Нужно уметь “увидеть” картинку, создать композицию, разглядеть что-то смешное и необычное в “заезженной” теме. Нужно чувствовать цвет, настроение, атмосферу. За каждой картинкой должна быть идея, история, опыт, юмор. Если человеку нечего сказать, ему незачем заниматься этим делом. Если у фотографа есть passion, он всегда найдет свою аудиторию. Так вот, к чему я это все. Несмотря на все трудности, я обязательно буду пользоваться профессиональными стоками. Это вопрос амбиций и честолюбия – я всегда добивалась, чего хотела. Кстати, я живу в Англии, и здесь полно freelance photographers. Капитализм, конкуренция и, как всегда, победит сильнейший и наиболее талантливый. Я верю в свой талант и способности. Заранее спасибо за комментарии. Не хотела обидеть профессионалов. Всем удачи».
Захарченко: Тимур, если позволите, сначала я прокомментирую. Мне кажется, что отличная иллюстрация идеи «длинного хвоста», которую мистер Андресон задвинул в массы. Так вот, действительно, те люди, которые не являются профессиональными фотографами, создают тот большой и длинный хвост предложения, который, в принципе, и создает конкуренцию для рынка. Если раньше фотографии приходили в те же самые СМИ как раз от профессионалов, то сейчас, с доступностью техники… да, действительно, там требования по фотошопу, по умению обрабатывать, правильно ставить свет достаточно высоки. Насколько я понимаю, зарубается половина фотографий как минимум.
АНИКИН: Не совсем. Я прокомментирую чуть попозже.
Захарченко: И, соответственно, мне кажется, что действительно, это один из тех стереотипов, которые нужно развенчать. Это адский труд. Это как и любая другая работа должно восприниматься. Нельзя фотографировать с коленки какие-то объекты дрожащим фотоаппаратом и получать за это вменяемые деньги. Да, это может быть хобби. Вы поймаете раз в день-два какой-то удачный объект. Но, в принципе, это именно адская работа, наверное, сопоставимая с другими формами получения денег через интернет.
АНИКИН: Ну, по поводу письма Элис – я хотел бы сказать, что она молодец, она почти во всем права, подписываюсь. Взгляд у нее нисколько не дилетантский. Не права она в том, что необходима очень профессиональная аппаратура. Она необходима для того, чтобы зарабатывать много. И то не всем. Некоторые люди имеют несколько тысяч долларов, снимая на тушку среднего уровня с каким-то минимальным дешевым светом и так далее. И поездки – если вы снимаете так называемый outdoor, то есть снаружи, тогда да, поездки. Если вы любите снимать объекты дома, как это люблю делать я, тогда ездить никуда не надо. Если вы снимаете людей, опять же, ездить никуда не надо. Так вот, то, о чем говорил Виктор – адский труд, только если вы хотите зарабатывать много. Стоки тем и хороши, что это ни к чему тебя не обязывает. Если ты хочешь иметь стабильно какие-то небольшие деньги, ты можешь выйти на этот уровень и, подгружая по чуть-чуть, это удерживать. Сейчас, конечно, труднее – много желающих, но все равно можно. Вот если вы хотите зарабатывать много, тогда да, труд действительно адский.
Захарченко: Сколько у тебя времени отнимает работа над одной фотографией, которая проходит?
АНИКИН: Ну, это зависит от фотографии. Потому что если это, скажем, какой-нибудь телефон, а я люблю снимать проводные телефоны, странное хобби, я его снимаю на белом фоне так, чтобы там было минимум обработки. За пять минут я делаю фотографию – с учетом того, что нужно прописать еще 50 ключевых слов по-английски, дать описание и отправить ее. 5, 10, 15 минут. Если это какой-то пейзаж, требующий вмешательства по цветам, или фотография, требующая ретуши значительной, ну, могу провозиться до часа и больше. А так как начинал я вообще с полного нуля в фотошопе и фотографии, то есть такой Буратино, когда я только начинал, это могло быть полтора-два часа. То есть я пришел на стоки (это к комментарию Элис), вообще не умея ничего. И уже там я вырос. Потому что, во-первых, это сообщество, которое тебе помогает, то есть друзья-микростокеры, а во-вторых, это азарт. Когда ты вступаешь в эту игру, ты видишь вокруг себя профессионалов и стараешься тянуться. Ты читаешь, ты изучаешь чужие работы, ты смотришь и растешь быстрее, чем если бы ты снимал для себя.
Захарченко: Слушай, а вот друзья… Мне немного это непонятно. Это же конкуренция. Чем больше вас там, тем больше предложений, тем меньше, соответственно, каждому из вас капает.
АНИКИН: Ну, с одной стороны, да. Сейчас в связи с кризисом, может, сократилось количество покупателей немного, количество фотографий, которые они покупают. А, скажем, количество фотографов только увеличивается. И сливки с этого рынка сняли те, кто пришел в 2004-2005 гг. Тогда за относительно средненькие снимки можно было получать очень неплохо. Сейчас уже, когда ты заходишь, 70-90 тысяч фотографий еженедельно на shutterstock, и база общая в 7,5 миллионов. Это один сток. Ну, и ведущая пятерка – те же цифры. Это достаточно серьезно. И за хорошие деньги нужно уже расти, конкурировать, а маленькие будут у тебя все равно. Насчет конкуренции – ну, эти деньги не стоят того, чтобы убивать, грызть горло и так далее. Тем более, когда вы вместе, вы друг другу помогаете, это окупается. То есть вы знаете, что на этом стоке стоит делать так, на другом так, вы друг с другом советуетесь, вы отслеживаете. Все равно здесь эффект синергетический, мне кажется, больше, чем конкурентный.
Плющев: Наш постоянный теперь уже слушатель, недавний герой нашей программы Феликс Мучник, спрашивает: «Как директор Софт-Кея я примерно представляю себе количество небольших программирующих команд в России от 1 до 5 человек и сколько они зарабатывают. Это вполне приемлемые цифры, а иногда и намного более, для российских программистов. Как вы думаете, сколько примерно фотолюбителей могут заработать и насколько приличные деньги с помощью сервиса, аналогичного Софт-Кею, Саунд-Кею, то есть если кто-то возьмет на себя проблему заключения договоров, продажи и почему?»
Захарченко: Я бы добавил сюда вопрос Виктора Маслова, в котором он подписался «фотобаночник, Москва». Он как раз говорит о том, что в России не так просто, насколько я понимаю, работать с подобными серверами. Наше законодательство требует заключения договора с одной стороны со СМИ, которое покупает, так и договора с автором, который потенциально загружает. Ну и, насколько я понимаю, западные сервисы работают все по принципы оферты, то есть никакого документального бумажного подтверждения не нужно. Возможно, я ошибаюсь, но я попробую догадаться. Как раз в вопросе Феликса кроется то, насколько реален такой сервер, который закроет здесь в России как раз проблему юридическую и будет как раз париться с авторами, с заключениями договоров и, с другой стороны, обеспечит нормальную работу для СМИ, которые покупают. Ведь мы обсуждали как раз тему, почему СМИ не покупают официально изображения, а ведь для многих это действительно головная боль – как потом это все провести официально через договорные отношения.
АНИКИН: Ну, умелый бухгалтер, я думаю, все-таки проведет.
Захарченко: Россия – это страна умелых бухгалтеров, да.
АНИКИН: Да, вынужденно. Скажем так, Феликс немного опоздал, потому что есть уже представитель официальный сайта dreamstime, одного из большой пятерки стоков, и, кстати, первое свое изображение в сети, которое я нашел и использовал в коммерческих целях, оно было в русском сегменте, и я подозреваю, куплено именно с помощью этого посреднического сервиса. И есть один российский фотобанк, более или менее крупный, это микросток «Лори», и они предоставляют действительно все необходимые документы. У них чуть дороже, чем на западных стоках, и они ориентированы только на Россию. То есть, западные клиенты вряд ли закупаются тут. Что же касается западных банков, то когда фотограф начинает работать с фотобанком, он подписывает с ним договор в электронной форме, где делегирует все права на свои работы и на все возможные виды их использования, абсолютно все там прописано. В свою очередь, когда я как редактор покупаю на этом стоке фотографию, я тоже подписываюсь под некоторыми условиями. То есть, юридически здесь все законно, правонарушения никакого нет, и единственная проблема, которая здесь может возникнуть, это именно несовершенство российских законов, которые вообще не учитывают этот сегмент. Я не думаю, что они что-то запрещают. Они просто не учитывают. И так как самого факта правонарушения здесь нет, истца нет, мне незнакомы случаи, когда при покупке на таких вот банках возникали какие-то неприятности.
Захарченко: Вопрос даже стоит не в возможном судебном иске, а в вопросе списания денег.
АНИКИН: Ну, это суммы, как мы уже говорили, не очень большие. Может, десятки долларов в месяц. И статья, по которой их можно провести, опять же, я думаю, у умелого бухгалтера найдется. Я не представляю себе иск в налоговой из-за 30 долларов. Если такое будет, значит, дело на самом деле не в 30 долларах, все это прекрасно понимают.
Захарченко: На самом деле, если говорить о том же lori.ru, я знаю этот проект, получается, что это такая вынужденная мера, потому что Россия вынуждена работать по бумажным принципам. Как только найдется способ избежать этого ненужного, обременяющего звена в части бумажных договоров, соответственно, необходимость в российской такой прокладке отпадет.
АНИКИН: Нет. По двум причинам. Во-первых, все-таки есть национальная специфика – какие-то фотографии, которые возможны только здесь. Мне, допустим, когда я работал в одном из изданий в провинции, понадобилось фото мороженого – обычного стаканчика. Ни на одном западном стоке я его не нашел. Я мог бы дойти до ларька, но время уже поджимало. Я заключил договор с lori очень быстренько авансом и купил это мороженое. Это раз. Во-вторых, есть определенный процент фотографов и определенный процент покупателей, которые не владеют английским языком.
Плющев: Я вдруг подумал – а стоила фотография наверняка больше, чем собственно оригинал, мороженое.
АНИКИН: Конечно. Она стоила 90 рублей.
Захарченко: Сколько ж мороженого можно купить!?
Плющев: Три порции, как минимум.
АНИКИН: Увы, номер сдавался, и времени бежать в ларек не было. Так вот, был определенный процент людей, которые не владеют английским, для которых прописывание ключевых слов – главная мука. А если у твоей фотки не прописаны слова как следует, ее просто в этом потоке не найдут, среди этих миллионов. Соответственно, прописывание слов становится самой мучительной головной болью – хуже, чем съемка, хуже, чем обработка. И такие люди, которые не сильно парятся на заработке, для которых это не единственный источник дохода, идут на lori и продают сколько-то там фотографий – меньше, чем продавали бы в западных банках, ну и, в общем-то, все довольны. Поэтому я думаю, что этот ресурс будет оставаться, и они вообще молодцы, что они в России начали первыми. Я желаю им всяческой удачи. И я думаю, что, может, появятся еще какие-то банки, они даже сейчас появляются, но так как на рынок выйти сложно, он уже плотный, конкуренция достаточно мощная…
Захарченко: Ну, по поводу Феликса я бы не спешил с заявлениями, что Феликс опоздал, зная его умение. Если возвращаться к теме русскоязычной специфике, у того же lori какова сейчас база пользователей?
АНИКИН: Честно говоря, не знаю. Я не продаюсь активно на этом сайте и не покупаю сейчас. Ну, несколько тысяч человек точно, я думаю. Больше 10 000. Если Александр откроет интернет, он тут же это увидит.
Плющев: Более того, он открыт, но на сайте plushev.com, где идет видеотрансляция, и здесь в чате задают тебе вопрос – а я напомню, у нас в гостях Тимур АНИКИН, бильд-редактор ИД «Смена» и микростокер, как мы выяснили уже. «Интересно узнать о том, какие сервисы в России и сколько их и есть ли конкуренция между сервисами?» – спрашивает Сергей.
АНИКИН: Ну, это то, о чем я только что говорил. Есть единственный большой такой банк – lori.ru, есть много мелюзги, которая закрывалась уже неоднократно, потому что это очень сложно – организация фотобанка. Скажем, на shutterstock есть больше ста человек, которые все фотографии проверяют. То есть, каждая фотография из этих десятков тысяч ежедневных должна быть проверена. Это должны быть люди, которые понимают, что делают, у которых есть глаз, которые не должны наугад выбирать фотографии. Им надо платить зарплату, нужно писать интерфейс сайта, нужны связки с платежными системами. То есть, организация фотобанка требует значительных вложений. И самые вложения будут на промо кампанию. Потому что, вот уже сколько этих банков, и вы попробуйте меня туда заманить, чтобы я у вас покупал. Я, на самом деле, не прогнозирую, что в России появятся такие мощные фотобанки, если кто-то не захочет потратить порядка 10 миллионов долларов, чтобы просто оно было. Скорее будут представительства других участников большой пятерки – из Istockphoto, очень мощного сайта, может быть, из Shutterstock и так далее. Поэтому вот из российских сервисов упомянутый lori, и все.
Захарченко: Получается, что на этом рынке как раз сейчас доминирует предложение традиционных фотобанков классических, тех же информационных агентств.
АНИКИН: На каком именно рынке?
Захарченко: На рынке предложения. Я не говорю о том, что пользователь может свои фотографии туда загрузить. А предложение основное как раз исходит от информационных агентств.
АНИКИН: По новостной фотографии – абсолютно, 100%. На lori, насколько я помню, нет editorial. По клипартам все, кому нужны простые тематические снимки, как правило, все-таки идут на Запад, потому что цена вопроса такая, что гораздо лучше, чем платить фотографу, все-таки выучить чуть-чуть английский язык и купить.
Плющев: Сейчас перейдем к вашим вопросам, которые уже пришли на смс +7 985 970 4545. Несколько я задам. А также с чата, сопровождающего видеотрансляцию на plushev.com. Короткие тут достаточно вопросы. Некоторые могут показаться не очень в тему, но тем не менее, мы на все постараемся ответить. Дима спрашивает: «Дайте, пожалуйста, ссылку на нормальные автоспортивные микростоки».
АНИКИН: Автоспортивные? На микростоке нет специализации в целом по банку. Есть раздел, скажем, transportation, где очень много фотографий мотоциклов, машин и так далее. Они есть на всех больших стоках – dreamstime.com, Istockphoto, Shutterstock. То есть там всяческой тематики, в том числе со спортивных гонок, достаточно.
Захарченко: Я думаю, что мы после эфира этого подготовим список ссылок и опубликуем на plushev.com, которые можно обнаружить будет, там будут как раз ссылки на крупнейшие фотобанки.
АНИКИН: Я добавлю, Виктор. Если у кого-то будет вопрос непосредственно к стокеру, то вбейте мое имя в Google или Yandex – все мои контакты всплывут, можно задать directly.
Плющев: Понятно. Напрямую. Другой уже Дима спрашивает, как вы оцениваете istockphoto.
АНИКИН: Хотел бы про него рассказать даже немножечко. Это очень крутой фотобанк, он стоит немножко особняком, потому что у них самые жесткие требования по индустрии, у них есть требования на загрузку – допустим, 15 фотографий в неделю, пока та не продашь несколько сотен фотографий. А, скажем, все остальные позволяют грузить хоть 500 в месяц. Shutterstock вообще не имеет лимита, у dreamstime он большой, istockphoto – 15 и все.
Захарченко: Они же были первыми.
АНИКИН: Насколько я помню, да. Плюс – у них очень жесткие технические требования. Те самые инспекторы, которые сидят, буквально под лупой там все рассматривают. При малейшем подозрении, что тут что-то нечисто, все, до свидания, грузи по новой. И уже незачет этих 15. И есть тут такая особенность – там очень много эксклюзивщиков, своих эксклюзивных фотографов, которые больше вообще не работают ни на одном стоке. Это непременное условие этого фотобанка. Их фотографии выводятся выше в поиске, у них больше комиссия за продажи. Поэтому там очень много эксклюзивщиков, которые делают уникальные работы, которых больше ни у кого нет, и они тусуются только на istockphoto. И как покупатель я использую istockphoto и dreamstime, хотя istockphoto подороже, именно из тех соображений, что там есть просто классные фотографии, и там процент шлака минимален.
Захарченко: Штучный, уникальный продукт.
Комментариев 0